Ещё кое-что о Рут.
Apr. 21st, 2008 06:19 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
pristalnaya(первая часть здесь)
* * *
Когда я вернулась к лавочке, его уже не было. Вот всегда так. Соломон каждый раз умудрялся меня обмануть.
- Принеси мне, - говорит, - водички попить.
Я приношу, а его нет уже…
Или, говорит:
- А что сегодня газеты пишут, а? А сходи-ка за газеткой.
Ну, пока я туда-сюда, Соломона опять уже на лавочке нет. Я его, конечно, быстро нахожу. Я уже все места знаю, куда он пойти может. А он меня увидит, и давай смеяться! Как ребёнок, право слово.
У нас с Соломоном хорошие отношения, он меня понимает. Только он иногда глупости всякие делает, и мне приходится давать ему тумаков. Я не со зла это делаю. Просто Соломон, когда увлекается чем-то, начинает волноваться. А я не люблю, когда он волнуется.
Вот идёт тётя Сима. У тёти Симы огромная семья, прямо-таки огромная! Они все живут за границей и каждый день шлют письма. Иногда по нескольку писем в день. И тётя Сима нам всегда их пересказывает. Я знаю, сколько у неё внуков, как зовут невесток, где работают сыновья… Тётя Сима собирается поехать к ним к Рождеству.
К Рождеству-то у неё должно получиться. Она уже два раза собиралась в этом году, но всё дела какие-то неотложные. Я иногда обнимаю её и по руке глажу, чтоб она не волновалась. Ей сразу легче, сразу мне письмо последнее рассказывает.
А вот Шулимов с Николаем Петровичем в шахматы играют. Петрович у нас чемпион по шахматам. Его, вообще, никто обыграть не может. Поэтому с ним никто и не играет. Только Ваня Шулимов.
Шулимов в шахматы не умеет. Зато он очень любит печёные яблоки. Петрович его прикармливает, как собачонку. Его, вообще, легко прикормить. Ваня послушный. Он худой, как глист, а съесть может слона!
(Соломон, когда слышит про слона, начинает громко смеяться).
Николаю Петровичу никто и не нужен, чтобы в шахматы играть. Он сам прекрасно справляется. Ему зритель нужен. Почитатель. Фанат. Иначе он волнуется очень.
А мне это не нравится.
Нам уже порядком наскучило смотреть на эти шахматы. Вот я и придумала подружить их с Шулимовым. Ване яблоки никогда не наскучат.
- Шах и мат! – победоносно выкрикивает Петрович.
Ваня аплодирует.
А это Лизонька. Наша принцесска. Лизоньке десять лет. У неё розовые носочки, огромные банты в косичках и губки подведены красным карандашом. За карандаш её ругают, но она всё равно втайне подрисовывает. Лизонька говорит тонким голоском и смешно надувает губки, когда над ней смеются. Мы уже давно не смеёмся.
Только вот Соломон. Дурачок такой.
Я смотрю на него строго и качаю головой. Мол, не надо смеяться над Лизонькой. Она очень расстраивается, даже разволноваться может.
- Хорошо! - говорит Соломон и заливается смехом.
Мы Лизоньке всегда отдаём фантики от конфет, ленточки цветные, открытки, если кому присылают. Она так радуется всегда…
Вот у фонтанчика моет руки Профессор. Это его Соломон так назвал. Профессор ужасно умный, преподавал в институте, докторскую писал. Но не дописал, вроде, ушёл из института.
Его лучше не трогать. Он от этого волнуется и долго моет руки.
Он всё время моет руки. Когда кончается мыло, он ворует хлорку у нашей уборщицы.
У него кожа на руках вся шелушиться, покраснела. Иногда прямо до язвочек воспаляется. А накладывать мазь бесполезно. Он тут же идёт мыть руки с мылом.
Вот такой чудак.
Говорят, он и по ночам встаёт руки мыть. Не знаю, не видела, я сплю со снотворным.
Зато нам с Соломоном он помогает разгадывать кроссворды. Ну очень умный!
А вот вышел на крыльцо наш Главный - Самуил Карпович. И ещё дама с высокой причёской. Наверное, его новая помощница, потому что тоже в халате.
Пойду поближе, послушаю.
Самуил Карпович приобнимает даму за талию и рассказывает:
- Ну вот, Светочка Михална. Вот такой фронт работ, как видите:
… Вон там за лавочкой спрятался Соломон. Если не можете его найти, спросите у Гертруды. Он у нас безобидный. Смеётся много. Но это проходит. А если нет, Вы знаете, что делать.
… Вот это Сима Прокофьевна. У неё оба сына погибли в автокатастрофе. А больше нет никого. Ну, вот она и здесь теперь. Всё письма сочиняет…
… Николай Петрович, шахматист. Полный отрыв от реальности. Кроме шахмат ничего не воспринимает. Жена его навещает. Подумываем выписать его на домашний режим с наблюдением.
… Иван Шулимов. Перешёл к нам из интерната для неполноценных детей. Послушный очень, не проблемный. Лечить не лечим, так, присматриваем.
… Вон там Лиза рисует что-то, видите, которая в бантах? Лизе сорок девять. Она воспринимает себя неполовозрелым ребёнком. Довольно типичный случай.
… «Профессор» у фонтанчика - на самом деле Корнилов Игорь Геннадьевич. Слышали? Да-да, тот самый. Редкая разновидность осознанной рипофобии. Он сам всё понимает. Кстати, можете с ним консультироваться по многим вопросам. Очень толковый… Жалко прямо.
… А вот это, собственно, Рут… Подождите минутку, Светочка Михална, сейчас мы продолжим…
- Друзья мои, попрошу всех возвращаться в корпус! Прогулка закончена! – Самуил Карпович смотрит на меня доброжелательно. – Гертруда, тебя это тоже касается.
- Ха-ха! Гертруда! – Соломон заливается смехом и тянет меня за рукав.
Мы идём по длинному коридору…
Я и так знаю, что Главный сейчас расскажет Светочке. Что я, якобы, выбросила младшего брата из окна. Что я уже много лет не разговариваю. Что у меня немотивированные приступы агрессии… А я просто не люблю, когда кто-то сильно волнуется…
Мама вот тоже сильно волновалась… А я же хотела, как лучше… Написали – сердце… Зато всем теперь хорошо. Все спокойны.
Потому что не надо волноваться. Не надо...
* * *
Когда я вернулась к лавочке, его уже не было. Вот всегда так. Соломон каждый раз умудрялся меня обмануть.
- Принеси мне, - говорит, - водички попить.
Я приношу, а его нет уже…
Или, говорит:
- А что сегодня газеты пишут, а? А сходи-ка за газеткой.
Ну, пока я туда-сюда, Соломона опять уже на лавочке нет. Я его, конечно, быстро нахожу. Я уже все места знаю, куда он пойти может. А он меня увидит, и давай смеяться! Как ребёнок, право слово.
У нас с Соломоном хорошие отношения, он меня понимает. Только он иногда глупости всякие делает, и мне приходится давать ему тумаков. Я не со зла это делаю. Просто Соломон, когда увлекается чем-то, начинает волноваться. А я не люблю, когда он волнуется.
Вот идёт тётя Сима. У тёти Симы огромная семья, прямо-таки огромная! Они все живут за границей и каждый день шлют письма. Иногда по нескольку писем в день. И тётя Сима нам всегда их пересказывает. Я знаю, сколько у неё внуков, как зовут невесток, где работают сыновья… Тётя Сима собирается поехать к ним к Рождеству.
К Рождеству-то у неё должно получиться. Она уже два раза собиралась в этом году, но всё дела какие-то неотложные. Я иногда обнимаю её и по руке глажу, чтоб она не волновалась. Ей сразу легче, сразу мне письмо последнее рассказывает.
А вот Шулимов с Николаем Петровичем в шахматы играют. Петрович у нас чемпион по шахматам. Его, вообще, никто обыграть не может. Поэтому с ним никто и не играет. Только Ваня Шулимов.
Шулимов в шахматы не умеет. Зато он очень любит печёные яблоки. Петрович его прикармливает, как собачонку. Его, вообще, легко прикормить. Ваня послушный. Он худой, как глист, а съесть может слона!
(Соломон, когда слышит про слона, начинает громко смеяться).
Николаю Петровичу никто и не нужен, чтобы в шахматы играть. Он сам прекрасно справляется. Ему зритель нужен. Почитатель. Фанат. Иначе он волнуется очень.
А мне это не нравится.
Нам уже порядком наскучило смотреть на эти шахматы. Вот я и придумала подружить их с Шулимовым. Ване яблоки никогда не наскучат.
- Шах и мат! – победоносно выкрикивает Петрович.
Ваня аплодирует.
А это Лизонька. Наша принцесска. Лизоньке десять лет. У неё розовые носочки, огромные банты в косичках и губки подведены красным карандашом. За карандаш её ругают, но она всё равно втайне подрисовывает. Лизонька говорит тонким голоском и смешно надувает губки, когда над ней смеются. Мы уже давно не смеёмся.
Только вот Соломон. Дурачок такой.
Я смотрю на него строго и качаю головой. Мол, не надо смеяться над Лизонькой. Она очень расстраивается, даже разволноваться может.
- Хорошо! - говорит Соломон и заливается смехом.
Мы Лизоньке всегда отдаём фантики от конфет, ленточки цветные, открытки, если кому присылают. Она так радуется всегда…
Вот у фонтанчика моет руки Профессор. Это его Соломон так назвал. Профессор ужасно умный, преподавал в институте, докторскую писал. Но не дописал, вроде, ушёл из института.
Его лучше не трогать. Он от этого волнуется и долго моет руки.
Он всё время моет руки. Когда кончается мыло, он ворует хлорку у нашей уборщицы.
У него кожа на руках вся шелушиться, покраснела. Иногда прямо до язвочек воспаляется. А накладывать мазь бесполезно. Он тут же идёт мыть руки с мылом.
Вот такой чудак.
Говорят, он и по ночам встаёт руки мыть. Не знаю, не видела, я сплю со снотворным.
Зато нам с Соломоном он помогает разгадывать кроссворды. Ну очень умный!
А вот вышел на крыльцо наш Главный - Самуил Карпович. И ещё дама с высокой причёской. Наверное, его новая помощница, потому что тоже в халате.
Пойду поближе, послушаю.
Самуил Карпович приобнимает даму за талию и рассказывает:
- Ну вот, Светочка Михална. Вот такой фронт работ, как видите:
… Вон там за лавочкой спрятался Соломон. Если не можете его найти, спросите у Гертруды. Он у нас безобидный. Смеётся много. Но это проходит. А если нет, Вы знаете, что делать.
… Вот это Сима Прокофьевна. У неё оба сына погибли в автокатастрофе. А больше нет никого. Ну, вот она и здесь теперь. Всё письма сочиняет…
… Николай Петрович, шахматист. Полный отрыв от реальности. Кроме шахмат ничего не воспринимает. Жена его навещает. Подумываем выписать его на домашний режим с наблюдением.
… Иван Шулимов. Перешёл к нам из интерната для неполноценных детей. Послушный очень, не проблемный. Лечить не лечим, так, присматриваем.
… Вон там Лиза рисует что-то, видите, которая в бантах? Лизе сорок девять. Она воспринимает себя неполовозрелым ребёнком. Довольно типичный случай.
… «Профессор» у фонтанчика - на самом деле Корнилов Игорь Геннадьевич. Слышали? Да-да, тот самый. Редкая разновидность осознанной рипофобии. Он сам всё понимает. Кстати, можете с ним консультироваться по многим вопросам. Очень толковый… Жалко прямо.
… А вот это, собственно, Рут… Подождите минутку, Светочка Михална, сейчас мы продолжим…
- Друзья мои, попрошу всех возвращаться в корпус! Прогулка закончена! – Самуил Карпович смотрит на меня доброжелательно. – Гертруда, тебя это тоже касается.
- Ха-ха! Гертруда! – Соломон заливается смехом и тянет меня за рукав.
Мы идём по длинному коридору…
Я и так знаю, что Главный сейчас расскажет Светочке. Что я, якобы, выбросила младшего брата из окна. Что я уже много лет не разговариваю. Что у меня немотивированные приступы агрессии… А я просто не люблю, когда кто-то сильно волнуется…
Мама вот тоже сильно волновалась… А я же хотела, как лучше… Написали – сердце… Зато всем теперь хорошо. Все спокойны.
Потому что не надо волноваться. Не надо...
